Назначили… мошенником

«Только прошу вас, никакой отсебятины, в строгом соответствии с законом, только констатация фактов»,— урезонивал меня главный редактор, отправляя в командировку в Темрюк, на заседание районного суда и, наставляя по поводу дальнейшего написания статьи на тему судебного разбирательства. Я обещала, хотя, признаюсь, трудно в этом деле оставаться беспристрастной, и вы поймете почему…

Ищут свидетели, ищет полиция

Летом 2018 года в городе Темрюке произошло странное происшествие, которое иначе как новоявлением «товарища Бендера» не назовешь. А именно: 2 и 11 июля в два городских магазина являлся мужчина в полосатой рубашке и бейсболке, козырек которой удачно скрывал лицо, и проворачивал следующую операцию, отслеженную видеокамерами. Итак, мужчина появлялся перед продавцами с очень выгодным предложением: поменять мелкие купюры номиналом пятьсот рублей на пятитысячные бумажки. Подавал при этом стопку пятисотрублевок на общую сумму якобы 15 тысяч рублей. Продавец, естественно, пересчитывала и одной купюры не находила (по задуманной схеме, вероятно, ее там и не было), незнакомец, удивляясь на публику, брал пачку денег назад, демонстративно клал туда недостающую купюру и возвращал продавцу, при этом незаметно загибал пальцем треть пачки, оставляя несколько купюр в руке. Продавец, не сомневаясь, выдавала мужчине три пятитысячные купюры. Прозрение приходило слишком поздно.

Одно за другим в полиции появились два заявления от потерпевших — и стражи порядка взяли след. Дело в том, что камеры наружного наблюдения зафиксировали в обоих случаях одно и то же авто: ниссан белого цвета у дверей магазинов. Машина была объявлена в розыск. Двадцать второго июля на посту ДПС в Московской области автомобиль был задержан и досмотрен. В машине находились двое мужчин: водитель и пассажир. Пассажира полиция почему-то отпускает, а водителя задерживает. Им оказывается 47-летний Виктор Петров (фамилия и имя по определенным причинам нами изменены, — прим. Авт.), таксист, официально проживающий в Хабаровском крае, прибывший незадолго до происшествия в Краснодарский край к теще и тестю помочь с ремонтом дома. После задержания его направляют в сопровождении оперуполномоченного отдела уголовного розыска Темрюкского ОВД в Темрюк. Следователем следственного отдела ОМВ России по Темрюкскому району назначаются обычные следственные мероприятия. Свидетельские показания, опознание подследственного потерпевшими — сомнений у следователя в том, что перед ним тот самый мошенник, похоже, не возникает, и дело направляется в суд. По словам же самого подследственного, он познакомился с неким Валерием в станице Голубицкой, и тот предложил ему поработать — повозить его по делам. Петров соглашается, и он действительно два раза у неких магазинов ждал

Валерия. А затем также согласился за хорошую плату довезти нового знакомого до Москвы.

Федот, да не тот?

Но сомнения возникают у адвоката, и, признаться, обоснованные сомнения. Даже у человека, далекого от того, что называется следственной практикой, они есть. Глядя, к примеру, на фото с видеокамеры, зафиксировавшей того самого «Остапа», облапошившего доверчивых продавцов (на фото упитанный молодой мужчина лет тридцати пяти), и на 47-летнего худого хромого мужчину — инвалида второй группы (хромота — следствие перенесенного заболевания, о чем имеются в распоряжении следствия медицинские документы).

А путаные показания одной из понятых, юной студентки Ани, данные ею на суде 8 ноября 2018 года, расходившиеся с ее же показаниями, данными следователю? В первых показаниях — следователь позвонил ей, они оказываются знакомы, и пригласил на опознание, во вторых, в суде зачитанных,— к ней подошли на улице и попросили поучаствовать в опознании. Продавцы, кстати, на вопрос, тот ли это мужчина, что заходил к ним в магазин, первоначально ответ дали уклончивый: мол, похож. К тому же для опознания были предъявлены лица — один на семнадцать, а другой на одиннадцать лет старше Виктора Петрова. Как вам такой кульбит? Там, где речь идет о реальном наказании подследственного сроком до пяти лет колонии, как-то неуютно чувствуешь себя от той легкости, с какой принимаются решения правоохранительными органами.

Как говорит адвокат Е. Н. Харитонов, в ходе ознакомления с материалами уголовного дела, были выявлены грубейшие нарушения норм УПК, Конституции, Пленумов Верховного Суда РФ, которые повлекли за собой нарушение прав подзащитного и незаконное его привлечение к уголовной ответственности.

Да и суд, похоже, решил не сомневаться и отказал адвокату в его ходатайстве о проведении судебно-медицинской экспертизы, а ранее ему в этом было отказано и следствием, чем грубейшим образом были нарушены права Виктора Петрова.

Надо сказать, что сейчас, когда его дело рассматривается уже в суде, вызывает вопросы и то, что на заседаниях отклоняются все ходатайства со стороны защиты, выступления в защиту подозреваемого нередко прерываются. Как будто Фемида изначально решила, какая чаша в весов в ее руках окажется тяжелей.

Двадцать второго июля 2018 года В. Петров был предъявлен для опознания потерпевшим — продавцам магазинов К. и В. Перед ними посадили троих мужчин, при этом возрастная разница, как было уже упомянуто, между В. Петровым и статистом Х. составляла семнадцать лет, а статистом К. — одиннадцать лет. Хотя согласно ст. 193 УПК РФ статисты должны быть сходны с опознаваемым и последний не должен явно выделяться среди остальных ростом, цветом волос, одеждой.

— Таким образом, несоблюдение требований УПК фактически обеспечило наводящую обстановку проведения следственного эксперимента, то есть опознание Петрова было, если угодно… спровоцировано, — говорит адвокат. — А в дальнейшем и сфальсифицированы доказательства причастности Петрова к совершению преступления.

14 августа 2018 года в ходе очной ставки между обвиняемым и потерпевшей К. последняя указала, что в ходе опознания она обратила внимание на отличие Петрова от статистов телосложением. При этом она описала приметы лица, совершившего преступление, и вовсе не указывающие на Виктора. Но уже 15 августа дополнительно допрошенная К. не сомневалась, что это был именно Петров. Причем эти показания как под копирку соответствуют показаниям другой потерпевшей — В., причем с теми же грамматически ошибками и выводами, к тому же эти показания в корне отличаются от показаний, данных этими же пострадавшими по горячим следам 22 июля. Четырнадцатого августа они утверждают, что подследственный ходил по магазину и разговаривал, а 22 июля — что никаких фраз не произносил и не передвигался. Таким образом, однозначно можно сделать вывод о совершении преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ,— фальсификации доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности.

Вывод о том, что подследственного просто назначили виновным, следует и из такого странного обстоятельства, что в ходе расследования уголовного дела были осмотрены видеозаписи, изъятые у потерпевших, при этом осмотр был проведен без участия Петрова, который мог бы дать показания относительно лица, совершившего преступление, и которые имели бы значение для расследуемого дела.

— Мой подзащитный полностью отрицает свою причастность к совершенным преступлениям, — говорит Е. Н. Харитонов. — Стороной зашиты было заявлено ходатайство о проведении портретной судебной экспертизы по изъятым видеозаписям, в удовлетворении которой в нарушение ст. 73 и 159 УПК РФ было отказано, чем грубейшим образом были нарушены его права на защиту, так как основания для проведения экспертизы имеются по настоящее время.

У Петрова имеется заболевание ног, и он вследствие этого хромает. Согласно видеозаписям, у мужчины, совершившего преступления, хромота отсутствует. Стороной зашиты были предоставлены медицинские документы, подтверждающие заболевания ног Петрова. Кроме этого, в материалах уголовного дела находится копия военного билета на его имя, в котором указано, что он не служил в рядах Вооруженных сил РФ, так как не годен к строевой службе. Несмотря на наличие этих документов, органами предварительного следствия не были установлены причины освобождения от службы Петрова, а также имеющиеся у него заболевания. Стороной зашиты было заявлено ходатайство о проведении медицинской судебной экспертизы, в удовлетворении которого в нарушение ст. 73 и 159 УПК РФ было также отказано.

В ходе расследования уголовного дела были изъяты вещи, которые признаны вещественными доказательствами, в связи с тем, что лицо, совершившее преступление, было в них одето. В связи с тем, Петров полностью отрицает свою причастность к совершенным преступлениям, стороной защиты было заявлено ходатайство о назначении биологической судебной экспертизы тканей и выделений человека по изъятым личным вещам неустановленного лица, в удовлетворении которого в нарушение ст. 73 и 159 УПК РФ было опять-таки отказано.

Вывод лежит на поверхности: расследование проведено только с обвинительным уклоном, доказательства непричастности Петрова к инкриминируемым ему преступлениям не исследовались и полностью игнорировались. Выявленные нарушения не исследовались и не проверялись в порядке ст. 144, 145 УПК РФ. Петрову была незаконно избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, а также в нарушение ст. 171, 172 УПК РФ незаконно предъявлено обвинение в совершении преступлений, которых он не совершал, а также незаконными действиями, выразившимися в отказах в проведении судебных экспертиз, были существенным образом нарушены права Петрова на защиту, предусмотренные УПК и Конституцией РФ».

P. S. Двенадцатого сентября 2018 года по инициативе защиты была проведена независимая экспертиза в ООО «Азово-Черноморская экспертная кампания» на предмет установления схожести и различий между лицом зафиксированным на видеокамере и Петровым. Эксперт, усматривая различия «волосяного покрова на руках, строения стопы и соотношения длины пальцев ног, цвета волос на голове, строения лица и особенно носа», делает однозначный вывод: человек, зафиксированный на видеозаписи, является не Петровым.

От редакции: мы надеемся, что к этой публикации проявят законный интерес в краевой прокуратуре, готовы предоставить все имеющиеся в распоряжении редакции материалы. В свою очередь мы будем следить за развитием этой парадоксальной истории.